(начало)
Сравнительный анализ исторических процессов – дело тонкое, можно даже сказать – деликатное. Тут, ежели поспешишь, можно запутаться в переплетении уровней и узлов, потеряв всякое доверие аудитории к методу. Поэтому сначала требуется найти «реперные точки» - однозначно трактуемые узлы событий, и только потом на основе самой общей разметки начинать разбираться в деталях. При этом нужно постараться соблюсти заветы Секста Эмпирика, оставаясь в каждом эпизоде (опыте исследования) строго на выбранном уровне рассмотрения.
С другой стороны, не то что внимание аудитории, но и собственная мотивация аналитика требует, чтобы сравнительный анализ имел актуальное значение. Хотя бы как в прошлый раз, когда мы обнаружили существенные параллели в начальном узле двух великих культурных революций – западно-европейской и российской. Революции 1830 года – французская и бельгийская – и при дальнейшем рассмотрении выглядят вполне годным аналогом российско-крымской «революции сверху» и новороссийского восстания 2014 года.
И в том, и в другом случае консолидация буржуазных элит на основе синкретичных «красно-бело-синих» идей возрождения самоуважения нации имеет своим внешнеполитическим острием уход от диктата и без того ослабленного гегемона – николаевской России и нынешних США соответственно.
При этом английский союзник гегемона и тогда, и сейчас играет двойственную роль закулисного подстрекателя и получателя дивидендов от сталкивания интересов, особенно на территории Бельгии и Новороссии соответственно. В обоих случаях реставрационные режимы Франции и России были незадолго до этого вовлечены гегемоном в передел сфер влияния в Леванте и Средиземноморье – русско-турецкую войну и «арабскую весну», не принесших особых лавров ни гегемону, ни сотрудничавшему с ним реставрационному режиму.
Революционные события 1830 года и видимое ослабление европейских позиций Петербурга привели, кроме прочего, к польскому восстанию и внутреннему кризису, для купирования которого пришлось использовать и такую превентивную меру как холерные карантины. Аналогичные приготовления к возможным карантинам в связи с опасными инфекциям уже можно наблюдать в информполе США, как и готовность федеральных военных гасить сепаратистские настроения в южных испаноязычных штатах.
Однако, в этом начальном узле российской культурной революции все еще впереди, и даже для прогноза ее развития нам нужно бы проследить смену фаз самой культурной революции на каком-то еще близком для нас примере. Одну такую параллель мы нашли – петровская культурная революция на Подъеме российской истории, но ее события не так уж и ясны, кроме того разница между Подъемом и Надломом велика и мы еще не знаем, насколько. Зато у нас прямо перед глазами есть новейшая всемирная история последних ста лет, которая по многим признакам является такой же последней четвертью Надлома на этом уровне исторического процесса, как и начавшаяся год назад культурная революция на уровне российской истории (истории Большой России, евразийской цивилизации).
Начальный узел (1941-45 годов) всемирной культурной революции тоже направлен своим острием против ослабевшего бывшего гегемона – империалистической элиты Запада, расколовшейся и воюющей между собой. При этом заокеанская часть англо-саксонской элиты выступает в роли закулисного подстрекателя и манипулятора споров в Старом Свете, ее реставрационной имперской элиты. Причем реставрация имперских римских форм повторяет и последующий раскол на западную и восточную части. Прозападная российская элита примеряет на себя византийские статусы, включая мечты о Царьграде. И точно так же оказывается втянута в ненужную войну за передел сфер влияния. После чего уже Новая Россия в лице советской власти сталкивается со Старой Европой в лице «новых крестоносцев».
Параллели между приходом к власти фашистов в континентальной Европе 1930-х и переворотом в Киеве более чем прозрачные – причем настолько, что такая аналогия кажется банальной, прямолинейной, излишней. Но из песни слов не выкинешь, как и простых рифм истории. Повторение сюжетов настолько явное, с поправкой на уровень, масштабы и длительность процессов, что имеет вполне доказательную силу – всемирная история в первой половине ХХ века была в такой же фазе (узле) развития, что и история русской цивилизации в начале следующего. Конечно, это доказательство повторения сюжета острой фазы кризиса – само по себе не достаточное, и потребует дальнейшего продвижения по параллельным цепочкам событий вперед и назад по параллельным шкалам исторического времени. При совпадении сюжетов и в соседних узлах можно будет считать доказательство достаточным для проверки рабочей гипотезы.
Впрочем, не все так просто, хотя бы потому, что и в начале ХХ века на уровне всемирной истории были явные повторения сюжетов. Вторая мировая война во многих отношениях, особенно поначалу была повторением сюжета, переигровкой первой мировой. Нынешняя бывшая Украина и по внутренней структуре, и по смешению в элитах либерально-колониальных и фашистских движений сильно напоминает именно бывшую Австро-Венгрию, а не Германию. Русская революция тоже случилась в результате первой мировой войны, из-за споров Петербурга с Веной по поводу протекции над славянами. Но если говорить о сюжете эскалации восточно-европейской революции как части мировой культурной революции, он вполне соответствует развитию восточно-украинской, новороссийской революции как части общероссийской культурной революции.
Тут кстати вспомнить о «гегелевском повторении» (хотя первым о комедии, завершающей трагедию подлунного мира, написал все же Аристотель). Если начавшаяся в масштабах Большой России великая культурная революция повторяет на уровне элитных споров сюжет всей великой революции, то проекция первой мировой и гражданской на Украине вполне закономерно повторяет в том числе и проекцию австро-венгерского участия в лице галичанской «элиты». То есть такое повторение значимо для русского информационного пространства, в котором происходят основные битвы этой войны. А вот на уровне всемирной истории флуктуации «оранжевой» и «коричневой» революций в Киеве мало различимы западными политиками или аналитиками.
Так что на этом уровне рассмотрения важны не отношения Москва-Донецк-Киев-Минск, а только Москва-Лондон-Вашингтон-Берлин с соответствующими проекциями на украинском поле. И вот это сюжет текущей политики существенно повторяет сюжет начала 1940-х. От занятия Крыма как повторения сюжета в Прибалтике и Бессарабии до вторжения нацистского воинства, обороны Славянска по образцу обороны Киева, контрнаступления под Донецком по образцу битвы за Москву, иловайского «сталинграда» и дебальцевской «курской дуги» с последующим минским «тегераном» по поводу Украины и нынешней лозаннской «ялтой» по поводу Тегерана. Еще раз подчеркну – детальный сюжет событий на Украине не столь важен для отношений между глобальными игроками.
Разобраться в деталях – параллелях, проекциях, а то и зеркальной симметрии некоторых событий (у нас здесь было сначала про Ялту в Минске, а потом уже про Тегеран) – дело наживное, когда отточим методы анализа. А сейчас, как условились, нужно зафиксировать только самые бесспорные узловые моменты мировой культурной революции. Так, не вызывает сомнений переход управления на глобальном уровне в 1945 году от колониальных империй к антиколониальной коалиции США-СССР с примкнувшим к ним сионистским движением, ставшим фактором переформатирования Ближнего Востока. Это была не просто победа одной коалиции держав над другой, но Смена Центра в смысле ядра элит – от старой аристократии к новым эмансипированным выдвиженцам из числа тех, «кто был ничем» или даже хуже для прежнего европоцентричного мира.
Аналогичным образом происходила смена элитного ядра, но не элит в целом (!) при петровской «революции сверху», переходе от царско-боярско-патриархальной политической системы к имперской. Один «полудержавный властелин» Меньшиков как символ обновления элит чего стоит, а там были и прибалтийские дворяне, и малороссийские попы, и европейские образованные мигранты. Вестернизация огромного евразийского пространства – вполне очевидна, как ясен ее поверхностный характер, только на уровне образованных элит. Это и есть культурная революция.
Из других известных исторических образцов аналогом является эллинистическая культурная экспансия после войн Александра Македонского – мировая культурная революция на Подъеме всемирной истории. И тогда тоже элитное ядро новых держав составили маргинальные элитарии или мигранты, которых традиционные элиты почитали полуварварами. В смысле глобальных масштабов разрушение старых империй, культурная модернизация, кооптация постколониальных элит в сообщество Объединенных Наций после 1945 года имеет только этот «македонский» аналог во всемирной истории.
Однако и сам процесс глобализации (мировой культурной революции) имеет такую же структуру, что и все прочие исторические процессы. После узла Смены Центра в 1945 году протекала активная четверть Надлома в форме сначала фазы «холодной войны» между частями обновленной мировой элиты, затем фазы «разрядки с перестройкой» и фазы «однополярной глобализации», она же «строительство пирамид». И вот именно сейчас мировая культурная революция подошла к узлу, который для самого процесса глобализации является Дном Надлома, а для всемирно-исторического процесса – узлом Раскола. Сравнительный анализ сюжета этого узла на исторических примерах может дать достаточно пищи для ума, озабоченного текущей мировой ситуацией.
Продолжение следует
